Кто такая надежда фон мекк. Чайковский и Надежда фон Мекк: переписка и многолетняя дружба. История отношений. Упоминания в литературе

Надежда Филаретовна фон Мекк (Nadezhda Filaretovna von Meck), в девичестве Фроловская (Frolovskaya), родилась 10 февраля (29 января) 1831-го. Ее родители владели большими земельными угодьями. С ранних лет ее отец, Филарет Фроловский (Filaret Frolovsky), привил Наде любовь к музыке. В свою очередь, ее мать Анастасия Дмитриевна Потёмкина (Anastasia Dimitryevna Potemkina) передала дочке свой сильный характер, решимость и деловую хватку.

Серьезно занимаясь музыкой в молодости, Надежда стала очень умелой пианисткой с прекрасным знанием репертуара. Она на достаточно глубоком уровне познакомилась с литературой и историей, овладела иностранными языками и высоко ценила изобразительное искусство. Фроловская также читала философские труды, в том числе Артура Шопенгауэра (Arthur Schopenhauer) и русского идеалиста Владимира Соловьева (Vladimir Solovyov).

В 16 лет Надя вышла замуж за Карла Отто Георга фон Мекка (Karl Otto Georg von Meck), 28-летнего дорожного инженера, сына балтийских немцев из Риги (Riga). Вместе у них было 18 детей, 7 из которых умерли в раннем детстве.

Жизнь Карла как госслужащего протекала без эксцессов; проблемой для него были лишь жалкие заработки. Однако супруга видела все совершенно в ином свете. По ее словам, ей легче было исполнять роль матери, медсестры, гувернантки, портнихи, экономки и домработницы, нежели видеть унижение мужа, который превратился в винтик в гигантской машине государства.

На тот момент в России катастрофически не хватало железных дорог. Дальновидная фон Мекк начала постоянно прессовать супруга, чтобы он нашел партнера с капиталом – и присоединился к российскому буму железнодорожного строительства. Карл, наконец, внял просьбе жены и подал в оставку. На тот момент у них было всего 20 копеек в кармане.

В 1860-м в России было проложено всего 160 км ж/д путей, тогда как через 20 лет – свыше 24 тыс. км. Большая часть появившихся новых путей стала заслугой Карла фон Мекка, которого сегодня считают одним из основоположников российского железнодорожного транспорта.

Карл скоропостижно скончался 26 января (7 февраля) 1876-го. В своем завещании он передал контроль над его огромными финансовыми холдингами Надежде, включая несколько миллионов рублей. Фон Мекк, которая на тот момент по-прежнему жила в доме со своими 11 детьми, взялась за дела покойного мужа, но и не переложила ответственность за образование ее детей на других. Она продала один железнодорожный путь, а за другой отвечала при поддержке своего брата и своего старшего сына Владимира (Vladimir).

И все же смерть Карла оставила глубокий отпечаток в ее душе. Надежда перестала интересоваться обществом и практически отгородилась ото всех. Она даже отказалась встречаться с родственниками, чьи дети приглашали ее на свое бракосочетание. По общему мнению, фон Мекк была властной по натуре и среди домочадцев вела себя как настоящий деспот. Она всегда действовала по-своему и окружала себя только теми людьми, которые могли бы что-то дать ей. Фон Мекк управляла жизнью своих детей, буквально каждым их шагом – устраивала их брак, покупала им дома и мебель и т.д.

Лучшие дня

Родилась Надежда Филаретовна Фраловская в деревне Сырокоренье Рославльского уезда в 1831 году. Детство и юность прошли её там же. На высоком берегу реки Хомутовки. Недалеко от Сырокоренья через несколько лет развернулось большое строительство дороги, связавшей Москву с Варшавой. Приехал на её строительство талантливый инженер путей сообщений Карл фон Мекк. За него и выдали замуж 17-летнюю Надежду. От него она родила 18 детей, из которых 11 дожили до взрослого возраста.
Раннее Десногорское утро. Ещё нет семи часов утра, но все едут и идут на работу.


Карл фон Мекк скончался в 1876 году, оставив Надежде Филаретовне большое состояние — имения и несколько миллионов рублей. Она управляла им твердой рукой. Железные дороги, заводы и имения приносили прибыль, банковские счета и пакеты акций прирастали, а Надежда Филаретовна смертельно скучала, радость ей приносила только музыка. Ее состояние дало ей возможность стать покровительницей искусств. После смерти своего мужа Надежда фон Мекк начинает оказывать значительную финансовую поддержку композиторам — Николаю Рубинштейну, который в то время возглавлял консерваторию, и начинающему Клоду Дебюсси, наставнику по музыке дочерей фон Мекк.
Ночи холодные, и вода утром парит над самой собой.


Надежда фон Мекк, баронесса, мать одиннадцати детей, сорокалетняя вдова, богатейшая из российских женщин, могла позволить себе все, о чем можно было только мечтать в ее более чем скромной юности. Однако в ее душе давно была пустота. Сильная и властная, Надежда давно была одинока. Супружеская жизнь, длившаяся более двадцати лет, не принесла желанного счастья, богатство не дало душевного успокоения, а будущая жизнь вдовы казалась теперь мрачной и унылой.


В 1876 году Надежда Филаретовна помогала музыканту Иосифу Котеку, у него-то она и принялась выспрашивать о преподавателе Московской консерватории Петре Чайковском: его симфоническая фантазия «Буря» произвела на неё огромное впечатление.




Котек рассказал: "Чайковский преподает в консерватории, он холост и небогат, его отец запутался в делах и сейчас живет на иждивении детей. У Чайковского четверо братьев: Ипполит и Николай прочно стоят на ногах, а Модест и Анатолий вытягивают деньги из композитора. Чайковский непрактичен и непредусмотрителен, у него большие долги. Он болезненно застенчив, кланяться публике выходит на подкашивающихся ногах, тушуется в обществе, стесняется женщин. Странный человек и при том очень милый: робкий, восторженный, увлекающийся. Ему надо писать, но времени на это остается все меньше — его отбирают преподавание в консерватории и зарабатывание денег."
Через восемь километров пути.




Однажды в руки Надежды Филаретовны попала новая вещь Чайковского — она играла ее до самозабвения и вышла из кабинета с сияющим лицом, помолодевшая лет на десять. Теперь она точно знала, что ей надо познакомиться с этим человеком. Баронесса давно собиралась найти талантливого музыканта, которому могла бы помогать. Она освободит его от всех будничных забот, назначит ему достойное содержание — и Чайковский прославит ее имя. Она верила в духовное слияние, в идеальный мистический брак, когда две родственные души сливаются в музыке. В эти дни баронесса фон Мекк почувствовала, что к ней снова вернулся смысл жизни. На ее столе появляется фотография Чайковского, и она смотрит на него, пытаясь представить, какой он в жизни.
Десять километров. И где-то там




Она предложила Чайковскому щедрое содержание: 6000 рублей в год. Для нее это была мелочь, а на самом деле — целое состояние, такие деньги в Российской империи получали генералы. Надежда Филаретовна боялась отказа, но вскоре пришел ответ — Чайковский согласен на её предложение, он тронут и рассыпается в благодарностях. Так началась их долгая, тринадцатилетняя переписка, мало-помалу ставшая главным в её жизни.
Иван-чай цветёт уже второй раз. Правда рост его в два раза меньше.


В июле 1877 года Надежда фон Мекк получает письмо, поразившее её до глубины души: маэстро писал, что его долго донимала своими посланиями молодая поклонница. Наконец он решил с ней встретиться, та призналась ему в заочной, страстной, доводящей ее до безумия любви, и Чайковский решил на ней жениться. Надежда фон Мекк сгорала от ревности, невыразимо страдала и не могла даже намекнуть Петру Ильичу о своих чувствах. Она боялась, что с женитьбой их переписка оборвется и она, влюбленная и отверженная, опять останется в одиночестве. Однако сразу после венчания он почувствовал к своей жене величайшее отвращение. Ему неприятно в ней все, и он не знает, что с этим делать. Уже через несколько дней после женитьбы он в отчаянии делился с «милым другом» Надеждой: «Я совершенно не в состоянии работать: это признак ненормального душевного настроения. — И добавлял: — Наша дружба всегда будет отрадой моей жизни».
Линии электропередач несут от электричество.


Баронесса ответила приветливым и спокойным посланием, между строк которого сквозило удовлетворение: она предполагала, что брак её друга долго не протянет, но не думала, что это случится так скоро. Брак не смог принести того, чего так страстно желал композитор. Супруга казалась чужой, иногда она просто раздражала Чайковского, а мысль о семейной жизни так тяготила музыканта, что он в отчаянии даже задумал уйти из жизни. В том же году Петр Ильич сбежал от своей жены. Даже не объяснившись с ней, уехал за границу.
Уже пройдено 13 километров; тенистая дорога.


Он стал еще ближе к баронессе, а письма становились более нежными и интимными. Переживавшая за композитора покровительница пересылала ему за границу огромные суммы. Надежда не только поддерживала Петра Ильича материально, но и постоянно старалась поднять ему настроение. Зная о склонности музыканта к меланхолическим настроениям, баронесса устраивала возлюбленному приятные сюрпризы. Где бы он ни находился, очень часто он видел у себя живые цветы, которые доставлялись ему по поручению «преданного друга».
17 километров. В Екимовичах мне улыбнулся кот.


Однажды она прислала ему письмо с просьбой сочинить пьесу, которая бы выражала «нестерпимую душевную боль, разбитое сердце, растоптанную верность, уязвленную гордость, потерянное счастье». Уловивший тонкий намек, композитор принялся за создание очередного заказа и вскоре подарил Надежде целую симфонию, ставшую одним из самых трогательных и прочувствованных произведений Чайковского. Она из скромности не пожелала, чтобы там значилось ее имя, и композитор указал на титульном листе партитуры — «Посвящается моему лучшему другу».
Позади 20 километров, а Сырокоренье даже не на горизонте.


Чайковский понимал, что никогда не сможет увидеть лица той прекрасной женщины, которая покровительствовала ему уже несколько лет. Это была ее воля — никогда не встречаться, никогда не видеть глаз друг друга, никогда не слышать голосов.Тринадцать лет продолжалась эта переписка — история платонической и самой нежной любви двух одиноких душ, которым не суждено было встретиться в жизни.
Пройдено 23 километра. И вот он, поворот с Варшавки.


За тринадцать лет переписки Чайковского и фон Мекк слова её любви остались рассредоточены по гроссбуху писем, как мелкие цветочки для гербария, заложенные между страниц. Тринадцать лет их переписки, где одна сторона — любящая — высказывалась реже и сдержаннее, а вторая — дающая себя любить — была разговорчивее и словоохотливее, дали миру удивительное наследие.


Три книги излияний о погоде, быте, доходах, делах, урожаях, путешествиях, музыке, болезнях, проблемах, три тома жалоб на мизантропию, невезение, непонимание, безденежье, эгоизм окружающих, три фолианта обид, восторгов, злости, нежности, благодарностей, призывов и восклицаний. Тринадцать лет эмоций, спрессованных в трёхтомник. «…Знаете, сколько мне стоили посев, обработка и доставка на завод свекловицы с пятисот двадцати четырёх десятин?!»
«…я взял в руки газету, в которой нашёл статью о Московской консерватории, — статью, полную грязных инсинуаций, клеветы и всякой мерзости, в которой встречается и моё имя…»
«… теперь Вы понимаете, милый друг мой, в каком я постоянно страхе за работы, которые уже производятся, и за устройство порта, от которого зависит будущность нашей дороги… Что касается протекционизма, то я не поклонница ему…»


Фон Мекк, не будучи музой, "купила" и рукопись, и творца, и тем внесла непредставимый по масштабу вклад (клад!) во всё мировое искусство, дар, которому не найти эквивалента ни в одной валюте.
Купить — то есть завладеть и присвоить, заплатив, — как известно, можно многие вещи на свете. «Купи!» — показала пальцем, гуляя по Москве, трёхлетняя дочь Цветаевой, «сверкнув на Кремлёвские башни». «Купила я красу твою, купила», — горько выдохнула Любаша в «Царской невесте», заплатив позорной платой за яд для соперницы. Фон Мекк купила красу и гордость русской музыки. Она заплатила за свободу Чайковского, спасла его от рутины преподавания, избавила от последствий безумной и катастрофической женитьбы, подарила ему комфорт и обеспеченность на годы. Она купила Чайковского для нас всех. Величина её приношения сопоставима с одним: с масштабом её личности.
На входе в Старое Сырокоренье - лесопилка.


Нам, живущим через несколько поколений после фон Мекк, отравленным разнообразными историческими вариациями на тему «товар — деньги — товар», трудно понять, чего на самом деле желала женщина, свалившаяся молодому композитору как снег на голову и почти сразу предложившая ему значительное денежное содержание. Славы, чтобы все знали, что это она помогает молодому таланту? — нет, пуще всего прочего она настаивала на конфиденциальности сношений и неупоминании своего имени. Налоговых льгот за благотворительные пожертвования? — нет, выплаты осуществлялись совершенно неофициально. Сладкого удовлетворения от благодарно посвященных ей великих произведений? — нет, ведь даже на Четвёртой симфонии она запретила ставить свою фамилию и удовольствовалась скромным «Посвящается моему лучшему другу» — поди угадай, какому…


Фон Мекк относилась к своему избраннику гораздо чистосердечнее, чем он к ней, и верила ему беспредельно. Трудно поверить, что то, что говорилось о нём даже не шёпотом, а вполне вполголоса в тесной музыкальной среде, не достигало её ушей. Вывод напрашивается один: она не хотела знать о нём ничего дурного. Он же, избегая острых углов в объяснениях, изобретал бог весть какие обтекаемые фразы, чтобы отвлечь её от того, чего не мог о себе рассказать никакими силами, и потому охотно давал своим письмам уйти в побочные русла.
Река Хомутовка в Сырокоренье благодаря плотине выглядит как озеро.


В письме от 18 марта 1877 года, благодаря за присланную ей по её просьбе фотокарточку Петра Ильича, Надежда Филаретовна пишет: "Позвольте мне, Петр Ильич, послать Вам мою фотографию. Эта карточка дорога мне, во-первых, потому, что я на ней не одна, а во-вторых, потому, что она есть работа (как фотография) одной из моих дочерей, и, посылая ее Вам, я, конечно, не ожидаю сделать Вам этим удовольствие, а хочу только до некоторой степени выразить Вам то глубокое чувство, которое питаю к Вам, - тем более, что я знаю, что Вы способны понимать и чувство матери"..




Возникает, разумеется, и множество вопросов. Почему на фотографии присутствует не сам ребенок, а его фотокарточка? Сделан ли этот снимок перед самой отсылкой его Петру Ильичу или раньше (Милочка фон Мекк родилась в 1872 году и, судя по возрасту младенца на маленькой фотографии, снята она была в 1873-74 годах, когда Надежде Филаретовне было, соответственно, 42-43 года).


Слово внучке Надежды Филаретовны - Галине Николаевне фон Мекк:
"..Чтобы понять более поздние события, не следует забывать, что моя бабушка вышла замуж, когда ей едва исполнилось 17 лет, и я очень сомневаюсь в ее чувствах к человеку, которого она приняла. Она дважды отказывала ему и, конечно, не питала страстной любви, которая приходит в более зрелом возрасте. Она любила его, была ему более чем хорошей женой и родила много детей. Всего у нее было восемнадцать родов. Ее амбиции были направлены в его сторону, не в свою, и это так. Но какой-то уголок ею существа не был разбужен или к нему вообще не было прикосновения. Возможно, она и не знала, что он существует. Однако этот уголок существовал. Она была богата, уважаема, дети выросли, некоторые из них уже вступили в брак, ее муж находился на вершине своей репутации, и вряд ли она осознавала возможность урагана, который перевернул ее жизнь..Такой шторм ворвался в жизнь Надежды фон Мекк. Когда ей было сорок лет, она познакомилась с человеком, который был моложе ее на несколько лет (Александр Иолшин, инженер путей сообщения). Что случилось, я знаю весьма туманно, но могу себе представить. Он был под большим впечатлением от изумительной женщины, которая привлекала его, ее также потянуло к красивому и приятному человеку. Страсть понеслась над ними как гроза, которая внезапно начинается и так же внезапно проходит... Моя бабушка прекратила это, но не без последствий. Родилась темноглазая и любимая Милочка. Но и это, увы, еще не было концом. Надежда Филаретовна не открылась мужу. Почему? Кто знает?..


У меня есть фотография семьи Мекк, снятая в Браилове, которая тревожит меня всякий раз, когда я на нее смотрю. Мой дед, патриарх, сидит в середине, спокойный и удовлетворенный, хотя его лицо усталое. Его окружают дочери, зятья и сыновья, на лицах которых довольное выражение. Моя бабушка сидит спиной к мужу (ее возлюбленный тоже присутствует), ее руки крепко обнимают Милочку, самую младшую и незаконнорожденную.
Четыре года мой дед не знал ничего. Может быть, из-за того, что у него было не очень здоровое сердце, и бабушка опасалась шока, если бы она ему призналась. И вот 24 января 1876 года мой дед ночным поездом выехал по делам в Петербург, как он это делал почти каждую неделю. Обычно он останавливался в доме своей дочери графини Александры Беннигсен. На следующий день вечером во время мирного послеобеденного разговора моя тетя Саша сообщила деду, что младшая дочь не его ребенок. Ошеломленный и сильно расстроенный он удалился в свою комнату и через несколько часов, утром 26 января, скончался от сердечного приступа. Ну а что произошло с любовником бабушки? Он ее не забыл. В течение всей его жизни моя бабушка оставалась для него женщиной, которую он боготворил. Он женился на ее старшей дочери Елизавете, тихой и доброй девушке, у них родилась единственная дочь.."
28 июня 1997 г. на месте усадьбы Фроловских в д.Сырокоренье (ныне Новоселки) по инициативе рославльского краеведа, почетного гражданина города С.С.Иванова был открыт памятник Н.Ф.фон Мекк. Средства на его изготовление были выделены Рославльским вагоноремонтным заводом (директор Ю.А.Черняк). Автор памятника - работник ДК ВРЗ А.И. Кротов. Это ЕДИНСТВЕННЫЙ В РОССИИ памятник-колонна с памятной доской «…удивительной женщине XIX в.» в честь Н.Ф. фон Мекк. Памятником репрессированному российскому меценатству назвал его член Союза композиторов России Н.Е.Писаренко, участник торжеств по открытию памятника. Гостями праздника были также правнучка Н.Ф.фон Мекк Татьяна Алексеевна Себенцова и ее родственники - Андрей Георгиевич и Дмитрий Георгиевич Римские-Корсаковы. Их разыскал и пригласил в Рославль С.С.Иванов.

Можно только представить себе то тихое отчаяние, с кото-рым Надежда Филаретовна написала свое последнее письмо человеку, в ком была заключена вся ее жизнь. Письмо умное, спо-койное, исполненное того великодушия, на которое способны лишь исключительные натуры. Словно камень поставила на соб-ственную могилу... Чайковский это письмо порвал. Его годовой доход теперь превышал субсидию фон Мекк в шесть с половиной раз. Но все же, все же... Наступило молчание длиною в три года. За месяц до смерти Петр Ильич пришел к невестке Надежды Филаретов-ны. Та собиралась к ней, больной, в Ниццу. Он был грустен и полон раскаяния. Вот как описывает приезд в Ниццу своей матери внучка На-дежды Филаретовны Галина Карловна фон Мекк: «Мама, — сказала мать, — я привезла послание от Петра Ильича Чайков-ского». Черные глаза широко открылись: «Что он сказал?» Ма-ма ответила, что он был в Москве, просил передать, что очень со-жалеет обо всем. Бабушка села и сказала полушепотом:
— Я рассказала ему, что обстоятельства моей семьи не поз-воляют мне уделять ему внимание всю мою жизнь. Я должна бы-ла помогать моим детям, хотя они и стали взрослыми. Он же те-перь на вершине своей славы. Его последние письма были менее личного свойства, менее интересные, чем прежде. Он больше не нуждался во мне. Я не хотела, чтобы наша дружба свелась к формальным посланиям с пожеланиями друг другу на Рождество или Пасху. Скажи ему, что мои чувства к нему никогда не менялись, что он навсегда останется моим лучшим и любимым другом».
Петр Ильич успел узнать об этом.
Надежда Филаретовна пережила Чайковского на три месяца. Она была похоронена в Москве, рядом со своим мужем на Алексеевском кладбище. Их могил, как и кладбища, ныне не сущест-вует.


В Сырокоренье я зашёл в Дом культуры. Пообщался с доброй Тамарой Юрьевной. К сожалению ничего нет о тех временах в музее. Время безжалостно к прошлому. И мы можем лишь представить, как в этих местах бегала на берег речки маленькая Надя.




Тридцать километров было позади. тоже остались за спиной.




Река Присмара.






А этот пёс составил мне компанию в завершающие моё путешествие три километра.


Елена Грислис.
От нужд спасла, преподнеся свободу -
Как сыну - от двенадцатого рода!
Тот и не чаял беспросветности конца.
Благодарил… но словно от лица
Второго…
Прав оказался вечный Иегова!
Петр все оплатит по Его счетам:
Вселенскою гармонией от Неба!
А письма благодатные - есть ХРАМ
Общения миров, где вместо хлеба -
Свет душ бездонных, породненных Лирой -
Той Музы щедрой и её кумира.

На 23 году семейной жизни у сорокалетней Надежды фон Мекк появилась женская тайна. Через 5 лет взрослая дочь в злом порыве выдала тайну матери отцу. У отца случился удар, и он умер. Эта семейная драма наложила глубокий отпечаток на характер Надежды Филаретовны.

Она как бы ушла с арены жизни и стала «женщиной-невидимкой». Общение её с внешним миром теперь ограничивалось бизнесом покойного мужа и детьми. Бизнес был миллионным, а детей было одиннадцать. Огромная ответственность. На своём женском счастье вдова-миллионерша поставила большой крест.

Семейство фон Мекк около 1875 года. Баронесса Надежда Филаретовна (слева) держит на руках младшую дочь Людмилу (Милочку). Эта маленькая девочка - в действительности незаконнорожденная дочь Александра Иолшина (сидит слева), секретаря мужа баронессы, инженера Карла фон Мекка (в центре в тёмной шляпе). Когда фон Мекк узнал о неверности жены, с ним случился сердечный приступ и он скончался. У супругов было 18 детей (между 1848 и 1872 гг.), из которых выжило только 11. На фото в центре в белой шляпе Владимир, один из любимых сыновей баронессы. Фото: public domain/wikipedia

Посмотрите на фотографии этой женщины: плотно сжатые губы, жёсткий взгляд. Эта умная, деловая женщина когда-то вдохновила мужа - скромного инженера - на миллионный бизнес. На жизнь она всегда смотрела сквозь призму денег: деньги дают независимость, возможность заниматься любимым делом, творчеством. Себя она не считала творческим человеком. Она была великим ценителем творчества других.

1 фото - Карл Фёдорович фон Мекк, муж Надежды, один из основоположников российского железнодорожного транспорта. 2 фото - Барон Николай Карлович фон Мекк С 1892 г., четверть века возглавлял Общество Московско-Казанской железной дороги, одной из крупных компаний в России. В 1929 г. расстрелян. 3 - фото Барон Александр Карлович фон Мекк, член правления Общества Московско-Казанской железной дороги. Фото внизу - Рязанский вокзал (стоял на месте совр. Казанского). Фотография 1888 года. Московско - Рязанская железная дорого в будущем станет Московско-Казанской. Фото:public domain/wikipedia

В 46 лет открылась самая удивительная страница её жизни. Последовавшие 14 лет гарантируют ей на века память и благодарность людей всего мира, где звучит музыка Петра Ильича Чайковского.

Музыку Надежда любила всегда. Её отец был музыкантом-любителем. Обожал Вагнера и рассказывал дочери о том, как благородно и дальновидно поступал Людовик Баварский, поддерживая деньгами композитора, обеспечивая ему свободу творчества.

Людвиг II Отто Фридрих Вильгельм Баварский - король Баварии (1864-1886) из династии Виттельсбахов. Старший сын Максимилиана II. Вошёл в историю как «сказочный король» благодаря эксцентричному поведению и построенным при нём замкам, самый знаменитый из которых Нойшванштайн(второе фото). Замок Нойшванштайн был отчасти возведён и в честь Вагнера. Говоря литературным языком, Нойшванштайн означает «Новый Лебединый замок» по аналогии с королём-лебедем, одним из персонажей Вагнера. Последнее фото - Рихард Вагнер, немецкий композитор. Крупнейший реформатор оперы, Вагнер оказал значительное влияние на европейскую музыкальную культуру, особенно немецкую. Фото:public domain/wikipedia

Теперь, оставшись богатой вдовой, Надежда решила, что пришло её время подарить творческую свободу хорошим музыкантам. В расходных книгах семьи фон Мекк появилась постоянная статья-помощь музыкантам. Она оказывала поддержку Русскому музыкальному обществу и Московской консерватории, дала приют в своём доме музыканту Генриху Венявскому, смертельно заболевшему во время гастролей по России. Немалую роль Надежда Филаретовна сыграла и в судьбе французского композитора Клода Дебюсси.

1 фото - Генрик Венявский - польский (еврейского происхождения) скрипач и композитор. 2 фото - Ашиль Клод Дебюсси - Французский композитор, музыкальный критик. Музыку этого композитора относят к импрессионизму. Сам же он этот термин никогда не любил. 3 фото - Иосиф Иосифович Котек, русский скрипач и Пётр Ильич Чайковский. Фото: public domain/wikipedia

Она завела у себя в доме камерный оркестр. Среди музыкантов оркестра фон Мекк был молодой скрипач Иосиф Котек. Он был учеником мало кому известного в те времена профессора Московской консерватории Петра Чайковского. Котек был не просто учеником Чайковского, но и страстным почитателем его таланта. Это он рассказал Надежде Филаретовне, какой замечательный и талантливый человек Пётр Ильич.

Котек сетовал на то, что вместо творчества его профессору приходится думать о том, как заработать деньги и помочь семье. А потом на одном из концертов Надежда услышала музыкальную фантазию Чайковского на тему Шекспира. Она, разборчивая меломанка, была поражена новой музыкой.

Через Котека она обратилась к композитору с просьбой сделать аранжировку нескольких его пьес для скрипки и фортепиано за большое вознаграждение. Её просьбу композитор выполнил. И она написала ему первое письмо с официальным выражением благодарности. Оно стало первым более чем из 1200 писем.

Эта переписка уже много десятилетий представляет большой интерес для поклонников творчества Чайковского и…для психологов. Отношения между фон Мекк и Чайковским уникальны. И вряд ли их можно назвать романом, как это сделали многие биографы композитора.

Не надо забывать, что Надежда Филаретовна приняла решение стать «женщиной-невидимкой», и не усугублять своё чувство вины перед памятью мужа, не давать никаких поводов для сплетен в обществе и не ронять своё материнское достоинство перед взрослыми и подрастающими детьми. По обоюдному согласию, фон Мекк и Чайковский ни разу не договорились о встрече. Только однажды случайно столкнулись на прогулке. Неловко раскланялись и прошли мимо друг друга.

Она нашла нужные слова для того, чтобы Пётр Ильич принял её помощь. Это были слова друга. И когда композитор в знак благодарности решил посвятить ей Четвёртую симфонию , то, по её желанию произведение предваряли слова: «Моему лучшему другу». Ни имени, ни фамилии.

Она была откровенна в своих письмах к нему как ни с кем. А ведь она, и правда, никогда и никому не изливала своих чувств: ни матери, ни мужу, ни детям. Для неё его музыка - спасение от одиночества, усталости и разочарований, а возможность освободить его время, ум и душу для творчества наполняет её жизнь смыслом.

Свобода и независимость творца дают через несколько лет замечательные результаты: опера «Евгений Онегин», музыка к балетам «Лебединое озеро», «Щелкунчик». Слава в России и в Европе. Теперь он достаточно зарабатывает сам, но Надежда Филаретовна продолжает опекать его. Она становится инициатором брака своего сына и племянницы Петра Ильича. Брак состоялся, но мать жениха не присутствовала на свадьбе, оставаясь верной своему принципу - быть невидимкой.

Идеализировать отношения этих незаурядных людей тоже не приходится. Все люди так устроены, что долго испытывать чувство благодарности становится утомительным. Пётр Ильич писал замечательные письма не только Надежде Филаретовне, но и своим родственникам.

В его письма к братьям стали всё чаще закрадываться признаки досады: «К сожалению, нужно сознаться, что отношения наши ненормальны, и что от времени до времени ненормальность эта сказывается». Или: «Сколько я должен быть благодарен этой чудной женщине!.. в сущности, все мои письма к ней должны бы были быть благодарственными гимнами, а между тем нельзя же вечно изобретать новые фразы для выражения благодарности!.. Я теперь уж стал затрудняться писать ей».

Но ему пришлось скоро пожалеть о своих сетованиях. Надежда фон Мекк резко прекратила переписку. Почему? Загадка. Её внучка в своих воспоминаниях писала, что было последнее письмо Петру Ильичу, которое он уничтожил, и о содержании которого никто не знает.

В этих же воспоминаниях высказывалась версия о том, что семья фон Мекк была близка к разорению, и родственники выразили свой протест Надежде Филаретовне, которая продолжала выделять деньги из семейного бюджета уже преуспевающему композитору.

Кроме того, она заболела и не могла владеть правой рукой. А диктовать свои письма она не хотела. Возможно, это и так. Но есть ещё одна гипотеза. У Петра Ильича, как и у неё, тоже была тайна. И если муж Надежды Филаретовны умер от инфаркта, узнав её тайну, то она сама, узнав тайну Петра Ильича, сочла нужным просто прекратить переписку. В любом случае, её многолетняя человеческая и материальная поддержка Чайковского сделали из талантливого, но зависимого человека гениального свободного композитора-творца.

Русская меценатка, мать 18-и детей, главным образом известная своей перепиской и финансированием композитора П.И. Чайковского .

В своей семье Надежда получила начальное музыкальное образование. В 17 лет её выдали замуж за железнодорожного инженера Карла фон Мекка.

Волевая и умная Надежда фон Мекк много работала, помогая мужу в его бизнесе, но в одном из своих писем она напишет: «Я смотрю на замужество как на неизбежное зло, которого нельзя избежать, поэтому всё, что остаётся, - это сделать удачный выбор».

«Маниакально одержимая порядком, организованностью и пунктуальностью, она живёт по своей спартанской программе. Сна строго не более восьми часов за ночь. После пробуждения тридцатиминутная молитва вслух перед иконами. За столом, всегда скромным, семья довольствуется жареным мясом, к которому подаётся лишь немного овощей. Затем гигиеническая прогулка, будь то снег, дождь или ветер, для активизации мозгового кровообращения. И всегда - в огромном количестве чай. Вся семья собирается перед самоваром, блюдя древний обычай предков.
Вокруг Надежды и Карла собираются их дети начиная с возраста, когда они в состоянии понять, какая счастливая возможность даётся им при этом. Здесь же и музыканты, избранные хозяйкой дома и усаженные ею, с которыми она каждый день играет произведения своих любимых композиторов. За маленькими домашними концертами следуют страстные дискуссии между ней и артистами. Она удивляет их широтой своих музыкальных познаний и пылом, с которым отстаивает своё мнение. Нередко словесные баталии затягиваются далеко за полночь. Когда речь заходит о музыке, баронесса неутомима.
Играть или говорить о ней, всё равно! Кажется, что, пробегая пальцами по клавишам, она испытывает экстаз, которого её супруг никогда не умел дать ей, заключая её в свои объятия. Если невозможно быть хорошим исполнителем, не любя музыку, прекрасно можно быть хорошей женой, не получая настоящего удовольствия от физической близости.
Сорокачетырёхлетняя Надежда философски констатирует, что эти долгие двадцать лет, прожитые рядом с безразличным ей и безупречным мужем, она не делала ничего другого, кроме как плодила детей, передавала их на воспитание в умелые руки да следила за домом и приумножением богатства на радость всей семье. Ни капли чувственности, никаких фантазий, никакой импровизации, никаких сюрпризов в этой однообразной жизни мудрой души и покойного тела».

Анри Труайя, Пётр Чайковский и Надежда фон Мекк, М., «Эксмо», 2004 г., с. 9-10.

В 1876 году Карл фон Мекк скончался, оставив Надежде фон Мекке значительное состояние, недвижимость в России и во Франции.

Она финансово поддерживала ряд музыкантов, а с 1877 года Надежда фон Мекк выделяла персонально П.И. Чайковскому значительное пособие и композитор смог оставить профессуру в Московской Консерватории и сосредоточиться исключительно на творчестве.

Наведя через знакомого справки о П.И. Чайковском , и поняла: «… у Чайковского нет денег и есть гениальность, тогда как у неё гениальности нет, зато денег столько, что она не знает, что с ними делать. Логический вывод видится ей с ослепительной чёткостью. Из любви к музыке она должна помочь Чайковскому. Этот жест, на первый взгляд лишённый заинтересованности, принесёт двойную выгоду. Став меценатом композитора, она заслужит его дружбу и сможет, если будет угодно Господу, в дальнейшем взять на себя завидную роль его советчицы и вдохновительницы. Избавив его от каждодневных забот, оберегая его от обступающего со всех сторон уродства, купив его, она окажет услугу России, которая испытывает недостаток в великих людях, и себе самой, с детства мечтавшей о неподвластном времени единении с существом высшим».

Анри Труайя, Пётр Чайковский и Надежда фон Мекк, М., «Эксмо», 2004 г., с. 24-25.

П.И. Чайковский посвятил ей 4-ю симфонию, но Надежде фон Мекк не разрешила, чтобы там значилось её имя, и композитор указал на титульном листе партитуры: «Посвящается моему лучшему другу».

Финансовая поддержка композитора делала его независимым от критики, кроме этого, Надежда фон Мекк психологически поддерживала композитора в своих многочисленных письмах.

Лично они, вероятно, намеренно, никогда не встречались.

«В пятьдесят лет баронесса фон Мекк видит, что у неё как никогда имеются причины избегать встречи с Чайковским. Из зеркала на неё смотрит тощая женщина, ни капельки не привлекательная, с жесткими чертами,
пожелтевшей морщинистой кожей, увядшими веками, но с живым взглядом и расправленными плечами. Она ничуть не потеряла своей властности и организаторского духа. Она присматривает за всем и за всеми разом. Будь то карьера Чайковского, управление имениями или устройство будущего детей, племянников, племянниц, она всегда скажет своё веское слово, и авторитет её настолько велик, что редко кто осмелится ей перечить».

Анри Труайя, Пётр Чайковский и Надежда фон Мекк, М., «Эксмо», 2004 г., с. 131 .

С 1890 года, из-за финансовых проблем, Надежда фон Мекк уже не могла помогать композитору, но он уже стал знаменит и имел собственные заработки.

(10.02.1831 - 13.01.1894)

Отец Надежды, Филарет Фроловский, начал с детства прививать дочери любовь к музыке, а от матери - Анастасии Димитриевны Потемкиной, - девочка унаследовала деловую хватку, сильный характер и предприимчивость. В 17 лет её выдали замуж за Карла фон Мекка. От него она родила 18 детей, из которых 11 дожили до взрослого возраста. Если в 1860 году в России было только 100 км железной дороги, то уже двадцать лет спустя, благодаря деятельности её мужа, было более 15 000 км. Это сделало семью фон Мекк миллионерами. Благодаря железным дорогам к Москве от Курска и Киева, а также очень выгодной для Москвы Рязанской ветке, она захватила монополию транспорта зерна из чернозёмных областей.

Карл фон Мекк скончался в 1871 году, оставив Надежде Филаретовне большое состояние - имения и несколько миллионов рублей. Это состояние впоследствии дало ей возможность стать меценатом искусств.

После смерти своего мужа Надежда фон Мекк начинает оказывать значительную финансовую поддержку композиторам - Николаю Рубинштейну, который в то время возглавлял консерваторию, и начинающищему Клоду Дебюсси, наставнику по музыке для дочерей фон Мекк.

С 1877 года Надежда фон Мекк начала оказывать значительную поддержку Петру Ильичу Чайковскому. Впоследствии она предоставляла ему настолько большое финансовое пособие (6 000 рублей в год), что он смог оставить профессуру в Московской Консерватории, чтобы сосредоточиться исключительно на творчестве. Надежда фон Мекк в письмах к Чайковскому всегда подчеркивала тот факт, какую большую роль в её внутренней жизни играет его великая музыка.

В знак признательности Чайковский посвятил свою 4-ю Симфонию Надежде Филаретовне. Она из скромности не пожелала, чтобы там значилось её имя, и композитор указал просто - «моему другу». Его «Траурный марш» (ныне утерянный), написанный в 1877 году также посвящен ей.

Духовная связь с Надеждой фон Мекк оказалась для Чайковского столь мощным фактором, что, несмотря на свою психологическую неуверенность в своих силах, он мог продолжать работать, игнорируя критику, которая постоянно преследовала его самого и его творения почти до конца жизни. Так, после того, как была раскритикована его 5-я Симфония, Надежда фон Мекк умоляла его не малодушничать и упорно продолжать свой творческий путь.

Однако, с октября 1890 года Надежда фон Мекк уже не имеела возможности далее оказывать финансовую поддержку Чайковскому, поскольку её собственные дела в то время резко пошли на убыль. Умерла Надежда фон Мекк от туберкулеза, в начале января 1894 года, пережив Петра Ильича Чайковского лишь на два месяца.

С Чайковским Надежда фон Мекк так и не увиделась лично до конца жизни, хотя они имели обширную переписку.

В 1883 году сын Надежды, Николай женился на племяннице Чайковского Анне Давидовой.